Мамонта, в предместье Константинополя. В город люди из Руси впускаются с военными предосторожностями: они должны входить через одни определенные ворота партиями в 50 человек, без оружия, в сопровождении приставленного к ним «царева мужа» (императорского чиновника). Этот «царев муж» являлся как бы посредником между Русью и подданными византийских императоров и следил за торговыми сделками приезжих.
Покупки чужеземцев подлежали контролю: каждый из них имел право вывезти ценных парчовых материй, производством которых гордились императорские мастерские, не более как на 50 золотых. Наконец, руссам запрещалось задерживаться в Константинополе на зиму.
Положение приезжих руссов в Константинополе требовало определения порядка разрешения взаимных обид и исков между ними и греками. Этому вопросу посвящена большая часть статей в договорах 911 и 944 гг. Следует отметить, что руссы судились в Константинополе не по греческим законам, а по «закону русскому», т. е. но народно-правовым нормам, господствовавшим в Русской земле.
Указанная особенность взаимных отношений между договаривавшимися сторонами, которые не доверяли друг другу, требовала точного определения прав русских послов, а также Приравниваемых к ним гостей (купцов). И те и другие пользовались во время своего пребывания в Константинополе (но не более шести месяцев) йодным содержанием от византийского правительства. Послы получали «слебное», а гости «месячину» (хлеб, вино, рыбу, мясо, фрукты). Есть указание, что они имели право пользоваться бесплатно банями. На обратный путь они могли требовать продовольствие и судовые снасти — якори, канаты, паруса и т. п. Послы и купцы приходили не только от великого князя, но и от подручных князей. Возникала необходимость установить известную иерархию между ними. Первое место предоставлялось Киеву, за ним — Чернигову и Переяславлю и т. д.
Договоры скреплялись клятвой. Руссы-язычники клялись соблюдать договор, говоря при этом, что в случае нарушения: клятвы их должна постичь тяжкая кара: «Да не имут по-мощи от бога, ни от Перуна, да не ущитятся щитами своими, и да посечены будут мечами своими, от стрел и от иного оружия, и да будут рабами в этой жизни и в той». Эта клятва сопровождалась всевозможными магическими обрядами: «некрещеная Русь» клала на землю щиты свои и обнаженные мечи, обручи и прочее оружие и произносила Магическую формулу: «Если мы не сохраним сказанного... да будем прокляты богом, в которого верим, — Перуном и Белесом, скотьим богом, и своим оружием да будем посечены». Представители Византии по христианскому обычаю «целовали крест». Это был также своего рода магический обряд, так как предполагалось, что нарушение крестного целования должно повлечь самые ужасные кары, по крайней .мере, на том свете. Среди послов Игоря было несколько христиан; они тоже присягали на кресте.