История дипломатии.
Книга в интернете. просто и удобно.
Желаем Вам приятного прочтения.
ГЛАВА ВТОРАЯ ДИПЛОМАТИЯ ПЕРИОДА ФЕОДАЛЬНОЙ РАЗДРОБЛЕННОСТИ
Этот принцип выражался в формуле: «Тобе знати своя отчина, а мне знати своя отчина». В договорах оговаривалась неприкосновенность суверенных прав каждого князя над территорией своего княжества. Князья обязывались в чужой удел не давать жалованных грамот, не всылать своих дань-щиков и приставов. Запрещено было покупать в чужом уделе села и держать «закладчиков», т. е. зависимых людей. Особое значение имели статьи, касавшиеся княжеских вассалов, которые имели право выбирать себе любого сеньора: «А боярам и слугам меж нами вольным воля». К числу особо сложных вопросов, которые приходилось разрешать дипломатическим путем, относилась выдача беглых. Феодалы, естественно, были заинтересованы в тол, чтобы не выпускать из своих рук зависимых людей и карать нарушителей феодальных порядков.
Утверждая независимость отдельных княжеств, договоры предусматривали и необходимость в известных случаях, общих действий договаривавшихся князей. Это особенно касалось внешней политики. Обычно дело шло о военном оборонительном и наступательном союзе. Вассапьно-союзиическая формула гласила так: «А кто будет мне, брату твоему старейшему, друг, то и тобе друг, а кто будет мне недруг, и тобе недруг. А тобе, брату моему молодшему, без мене не доканчивати, не ссыла-тися не с кем; тако же — и мне без тобе».
При феодальной раздробленности приходилось регулировать дипломатическим путем я торговые сношения между отдельными княжествами. В первую очередь необходимо было добиться единства таможенного обложения в союзных княжествах, и договоры тщательно оговаривали размеры таможенных пошлин и. запрещение заводить новые «мыты» (таможенные заставы) .
Процесс начавшегося государственного объединения Северо-Восточной Руси выражался на первой стадии в установлении вассальной иерархии между отдельными независимыми князьями, В договорах отношения между сеньором ж вассалом выражались в стереотипной фразе: «Держати тк подо мною княжение мое великое честно и грозно, а добра ти мне хотети во всем, а мне, князю великому, тобе, брата своего, держати в братстве, без обиды во всем. .. А тобе, брату моему молодшему, мне служили без ослушания по згадце (договору)... а мне тобе кормили по твоей службе».
По принятому в то время обычаю место каждого князя на феодальной лестнице определялось терминами, семейного права и устанавливалось тоже договорами. Так, Дмитрий Донской обязал своего двоюродного брата Владимира Андреевича серпуховского иметь его, великого князя, отцом; своего старшего сына, ого фактического двоюродного племянника, Василия — «братом старейшим», второго, Юрия, — просто «братом», а «детей меньших» — «братьею молодгден».
Положение русских княжеств под властью золотоордынских ханов ставило перед княжеской дипломатией (ряд новых задач и вопросов, которых не знала дипломатия XI—XIII вв.
Великие князья владимирские и «всея Руси» стремились сосредоточить в своих руках все сношения с Ордой и не допускать самостоятельных выступлений других князей или по крайней мере контролировать их сношения с татарами: «Орду знати тобе, великому князю, а мне Орды не знати», — обязывался князь боровский Василий Ярославич в договоре с великим князем Василием Темным. Наоборот, тот же Василий Темный должен был предоставить великому князю тверскому Борису Александровичу «к царю (т. е. хану) путь чпст».:
Наличие большого числа слабо между собой связанных или даже совершенно независимых княжеств по-прежнему вызывало между ними частые конфликты. Это привело к созданию особой формы третейских судов для мирного разрешения таких конфликтов. «А что учинится между нами, князьями, каково дело, -^- сказано в договоре Дмитрия Донского с великим князем тверским Михаилом Александровичем в 1388 г., — ино съедутся на рубеж, да меж нас поговорят, а не уговорятся, ино едут на третьего на великого князя Олега (рязанского): на кого помолвит — виноватый перед правым поклонится, а взятое отдаст. А чьи судьи на третьего не поедут — то правый может отнять, а то ему не в измену». В некоторых случаях «третьим» был митрополит, в других — спорящим сторонам предоставлялось право «ехать им на третий, кого себе изберут, там, ехав, перемолвятся».